Валерий Яковлевич Брюсов

Вы пировали с ним, как друг, быть может?

С ним, как любовница, делили дрожь?

Нет, одиноко был им искус прожит,

Его признанья, - кроме песен, - ложь.

С недоуменьем, детским и счастливым,

С лукавством старческим - он пред собой

Глядит вперед. Простым и прихотливым

Он может быть, но должен быть - собой!

В.Я.Брюсов

13 декабря 1873 года родился Валерий Яковлевич Брюсов, поэт, смело экспериментировавший со словами и рифмами. По воспоминаниям В.Г. Шершеневича: "…рифму он [Брюсов] любил, как ребенок любит игрушки. Он мог написать целое стихотворение ради одной рифмы". Имя Брюсова – одно из ярчайших имён Серебряного века. Помимо стихотворений, чаще всего демонических и декадентских, Брюсов писал и прозу, переводил армянских, французских и многих других поэтов. Ещё в начале своей литературной деятельности Брюсов поставил цель создать в России "школу нового искусства" — по образцу французских модернистов. Брюсов не терпел соперничества, многим его стихам характерна самовлюбленность, да и первый свой стихотворный сборник поэт назвал не иначе как "Chefs d’oeuvre" ("Шедевры"). Однако по воспоминаниям современников настоящий Брюсов совсем не соответствовал созданному им демоническому образу. "Он любил литературу, только ее. Самого себя - тоже только во имя ее"-писал о Брюсове Владислав Ходасевич.

В память о Валерии Яковлевиче Брюсове его стихи о поэзии и поэтах.

Мучительный дар

И ношусь, крылатый вздох,

Меж землей и небесами.

Е. Баратынский

Мучительный дар даровали мне боги,

Поставив меня на таинственной грани.

И вот я блуждаю в безумной тревоге,

И вот я томлюсь от больных ожиданий.

Нездешнего мира мне слышатся звуки,

Шаги эвменид и пророчества ламий...

Но тщетно с мольбой простираю я руки,

Невидимо стены стоят между нами.

Земля мне чужда, небеса недоступны,

Мечты навсегда, навсегда невозможны.

Мои упованья пред миром преступны,

Мои вдохновенья пред небом ничтожны!

***

Юному поэту

Юноша бледный со взором горящим,

Ныне даю я тебе три завета:

Первый прими: не живи настоящим,

Только грядущее - область поэта.

Помни второй: никому не сочувствуй,

Сам же себя полюби беспредельно.

Третий храни: поклоняйся искусству,

Только ему, безраздумно, бесцельно.

Юноша бледный со взором смущенным!

Если ты примешь моих три завета,

Молча паду я бойцом побежденным,

Зная, что в мире оставлю поэта.

***

По поводу "Сhefs d'oeuvre"

Ты приняла мою книгу с улыбкой,

Бедную книгу мою...

Верь мне: давно я считаю ошибкой

Бедную книгу мою.

Нет! не читай этих вымыслов диких,

Ярких и странных картин:

Правду их образов, тайно великих,

Я прозреваю один.

О, этот ропот больных искушений,

Хохот и стоны менад!

То - к неземному земные ступени,

Взгляд - до разлуки - назад.

Вижу, из сумрака вышедши к свету,

Путь свой к лучам золотым;

Ты же на детскую долю не сетуй:

Детям их отблеск незрим!

Так! не читай этих вымыслов диких,

Брось эту книгу мою:

Правду страниц ее, тайно великих,

Я, покоряясь, таю.

***

Поэт - музе

Я изменял и многому и многим,

Я покидал в час битвы знамена,

Но день за днем твоим веленьям строгим

Душа была верна.

Заслышав зов, ласкательный и властный,

Я труд бросал, вставал с одра, больной,

Я отрывал уста от ласки страстной,

Чтоб снова быть с тобой.

В тиши полей, под нежный шепот нивы,

Овеян тенью тучек золотых,

Я каждый трепет, каждый вздох счастливый

Вместить стремился в стих.

Во тьме желаний, в муке сладострастья,

Вверяя жизнь безумью и судьбе,

Я помнил, помнил, что вдыхаю счастье,

Чтоб рассказать тебе!

Когда стояла смерть, в одежде черной,

У ложа той, с кем слиты все мечты,

Сквозь скорбь и ужас я ловил упорно

Все миги, все черты.

Измучен долгим искусом страданий,

Лаская пальцами тугой курок,

Я счастлив был, что из своих признаний

Тебе сплету венок.

Не знаю, жить мне много или мало,

Иду я к свету иль во мрак ночной, -

Душа тебе быть верной не устала,

Тебе, тебе одной!

***

Сонет к форме

Есть тонкие властительные связи

Меж контуром и запахом цветка.

Так бриллиант невидим нам, пока

Под гранями не оживет в алмазе.

Так образы изменчивых фантазий,

Бегущие, как в небе облака,

Окаменев, живут потом века

В отточенной и завершенной фразе.

И я хочу, чтоб все мои мечты,

Дошедшие до слова и до света,

Нашли себе желанные черты.

Пускай мой друг, разрезав том поэта,

Упьется в нем и стройностью сонета,

И буквами спокойной красоты!

***

Начинающему

...доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит!

А. Пушкин

Нет, мы не только творцы, мы все и хранители тайны!

В образах, в ритмах, в словах есть откровенья веков.

Гимнов заветные звуки для слуха жрецов не случайны,

Праздный в них различит лишь сочетания слов.

Пиндар, Вергилий и Данте, Гете и Пушкин - согласно

В явные знаки вплели скрытых намеков черты.

Их угадав, задрожал ли ты дрожью предчувствий

неясной?

Нет? так сними свой венок: чужд Полигимнии ты.